Постоянные наскоки с разных сторон на упрощенную систему налогообложения для малого бизнеса развили у представителей предпринимательского движения и экспертов, реально разбирающихся в этом вопросе, здоровый условный рефлекс мгновенного ответа в сочетании со здоровым же скепсисом в отношении реальности таких атак. Хотя приходится с сожалением признать, что партизанские вылазки против упрощенки иногда достигают цели, как получилось, например, с введением обязательного использования Регистраторов расчетных операций (РРО) на сложную технику (не вступит в силу, пока не будет утвержден список такой техники) и повышением минимальной зарплаты, которое, кроме прочих неприятностей, автоматически удвоило налоги для второй группы.
Последней на сегодняшний день новостью стал проект Меморандума с МВФ, якобы предполагающий полную отмену упрощенной системы с 2018 г. — это было бы настоящей катастрофой, учитывая, что предыдущая подобная попытка в 2010 г. стоила экономике 2 млн легальных рабочих мест.
К счастью, в новом варианте, который оказался в распоряжении автора, слово “отменить” (abolish) зачеркнуто, а вместо него стоит “Мы разработаем предложения, направленные на уменьшение злоупотреблений упрощенной системой, ее льготности и сложности. Эти предложения будут приняты парламентом и вступят в силу с 1.01.2018″. Такое смягчение формулировки, как говорят, заслуга нынешней команды Минфина, которая, надо отдать ей должное, в отличие от предшественников не идет на поводу у налоговой и хорошо понимает настоящую приоритетность реформ.
В то же время за упоминанием о якобы сложности упрощенной системы (от которого отечественных практиков разбирает смех) явно торчат уши некоторых иностранных экспертов, которые не пытаются разобраться в реалиях, тупо стараясь втиснуть Украину в прокрустово ложе собственных представлений о налоговой системе. Или же все понимают, но предпочитают лоббировать интересы налоговиков и некоторых работающих в Украине компаний, которым упрощенка стоит поперек горла. А также, по крайней мере косвенно, — крупных акул, которые традиционно используют всякую возможность отвлечь внимание от своих действительно крупных (в отличие от злоупотреблений с упрощенкой) афер.
Иностранцам трудно представить себе, что их собеседники из ДФС — это не представители налоговой службы в западном смысле слова, а работники очень специфической структуры, которая по сути гораздо больше напоминает государственный рэкет с лицензией, главным условием которой было и остается выполнение плана по поступлениям в бюджет, а также — по крайней мере в недалеком прошлом — по “неофициальным” доходам.
Практически все 20 лет с того недоброго момента, когда г-н Азаров создал этого репрессивного монстра, чтобы Кучма мог держать в узде бизнес, государство исправно снабжало эту структуру орудиями вымогательства в виде неисполняемых законов, дискреционных процедур, сочетания всех мыслимых и немыслимых функций (от написания законодательства до силового захвата) в одном кулаке и т. д. Упрощенка была единственным серьезным исключением из этого правила — неудивительно, что налоговики ее так возненавидели.
И вот теперь усилиями реформаторов из гражданского общества, парламента и правительства, эти орудия у ДФС забирают одно за другим: возмещение НДС, списание налогового кредита, разъяснения, теперь вот — налоговая милиция, на подходе — базы данных и налог на прибыль, а там недалеко и до полной перезагрузки… Соответственно, у тех, кто привык к коррупционным доходам, начинает болеть голова о будущем. Попытались было создать институт “налоговых эдвайзеров” для трудоустройства бывших налоговиков — не вышло: замысел раскусили в зародыше.
Теперь обратили свой взор на рынок труда. Отчаянно пытаются втюхать всем РРО, поскольку тогда, с одной стороны, будет кого постоянно проверять (в смысле “доить”), а с другой — контрабанду и “скруточный” левый товар будут гнать через крышуемые “конверты”, а не какие-то левые ФОПы. Ну а в идеале налоговикам хотелось бы упрощенку отменить вообще, да еще и ввести косвенные методы контроля доходов физлиц — вот тогда безбедная жизнь им обеспечена. Да и перезагрузка останется только в мечтах, ибо кто же будет на время такой реформы делать миллионы проверок?
Конечно же, в разговорах с иностранными советниками звучат совсем другие аргументы: это, мол, все теневая экономика. И якобы основная “тень” — именно здесь, где дают три чека в ресторанах. Советникам это все хорошо понятно, да только в Украине все как раз наоборот: поскольку львиную долю экономики занимают крупные и особо крупные предприятия, к тому же еще и связанные в бизнес-административные группы, и при этом наличие бухгалтерии абсолютно не мешает им уклоняться от налогов (миноритарные акционеры не в почете), то вот именно эти предприятия и выводят капитал в оффшоры — в среднем $11.6 млрд в год, что составляет, на минутку, в среднем без малого 10% ВВП. При этом весь оборот всей упрощенной системы — это около 7% от оборота сектора предприятий.
И не нужно думать, что “они все превышают”: объем превышения был оценен статистически (да, представьте себе, это можно сделать!) до 13,2 млрд грн, т. е. с запасом — не более еще 1%. И все. Зато к оффшорам нужно еще приплюсовать “конверты” и полную “тень”, от которой упрощенка как раз и спасает. Вот интересы всей этой теневой мафии и защищает по факту в данном случае МВФ и те, к кому он прислушивается. Поскольку лучший способ отвлечь внимание от главного — это кипиш, поднятый вокруг второстепенных проблем. Точнее, даже не второстепенных…
Ну и, наконец, масла в огонь подливают бизнес-лоббисты. Действительно есть возмутительные факты, когда совсем не малые фирмы создают схемы с использованием единоналожников и используют их в конкурентной борьбе. И можно понять представителей белого бизнеса, когда они такими методами возмущаются и доносят свои претензии до некоторых иностранных советников, к которым имеют прямой доступ. Вот только нельзя согласиться с их предложениями отменить или выхолостить систему в целом (например, навязав всем РРО и сопутствующий ему товарный учет) хотя бы потому, что тогда непонятно, где в их словах заканчивается справедливое возмущение нездоровой конкуренцией и начинается борьба с конкуренцией как таковой.
Например, только лицемерием можно назвать уничтожение конкурентов под фальшивым предлогом “заботы об интересах покупателя”, как это было в ситуации с РРО на сложную технику: лучший способ обеспечить такие интересы — это именно свободная конкуренция. Да, государство имеет право не заботиться о защите прав потребителя, если тот не может предъявить фискальный чек, — вот такая поправка к закону была бы уместна и понятна. А навязывать конкурентам ненужные им для бизнеса дорогостоящие аппараты, в нагрузку к которым идет куча проверок, текущих расходов (в том числе на содержание подозрительных схем) и т. д. — это, извините, нечто другое. И совсем не случайно на небольшой митинг в поддержку такого решения под ВР вышли почему-то отнюдь не потребители, а проплаченные работодателями работники одной из торговых сетей (кстати, с российскими корнями).
Однако, с другой стороны, в уничтожении схем, злоупотребляющих упрощенкой, заинтересованы и добросовестные предприниматели. Такие вещи оказываются на виду и действительно подрывают легитимность столь необходимой настоящему микробизнесу упрощенной системы. Подлинный малый бизнес никак не пострадает от того, что крупная фирма не сможет больше, например, оформлять продажу товаров на ФОПов. Поэтому, давая жесткий (и справедливый) отпор попыткам убить или выхолостить упрощенку, стоило бы поискать — возможно, даже вместе с нынешними противниками — компромиссное решение, позволяющее обеспечить выполнение первого пункта из приведенной в начале обновленной редакции Меморандума.
В значительной части это решение лежит в плоскости реформы общей системы налогообложения. Если вместо дискреционного (то есть коррупционного) налога на прибыль будет введен налог на вывод капитала из бизнеса (“распределенную прибыль”), как это уже предусмотрено недавно принятым законом №1797, причем объектами контроля останутся только внешнеэкономические операции, позволяющие сегодня безнаказанно и без уплаты налогов выводить упомянутые выше миллиарды долларов, то для многих малых предприятий, выросших из упрощенки, переход на общую систему больше не будет означать выставление себя на милость начальников от налоговой, и они свернут свои схемы.
Если ЕСВ будет отменен, налог на доходы физлиц снижен до 10%, а вместо этого основной базой станет земля и недвижимость, то потеряет смысл использование псевдопредпринимателей как продавцов в крупных помещениях или вместо наемных работников.
Такие изменения, как и сокращение общего налогового давления (за счет сокращения расходов бюджета) были бы выгодны обеим сторонам конфликта и позволили бы значительно снизить остроту проблемы злоупотреблений.
В ряде других случаев эти интересы не так тесно совпадают, однако все равно можно договориться о компромиссе. Тем более что обе стороны в конечном счете заинтересованы прежде всего победить именно злоупотребления, и у них есть общий враг в лице нынешней ДФС с ее амбициозными планами по массовому “доению” бизнеса всех масштабов. МВФ же должен наконец понять, что, даже решив эти проблемы, не стоит ожидать никакого существенного роста бюджетных поступлений, поэтому фокус должен быть на совсем других реформах.